a post with bibliography

Представлены результаты всестороннего количественного исследования башкирской системы версификации в XX веке. С использованием современных статистических инструментов подвергаются анализу все уровни организации стихотворного текста от фоники до лексики и грамматики, с особенным вниманием к метру и ритму. Количественные данные получены на корпусе текстов 103 башкирских поэтов общим объемом в 1.77 млн словоупотреблений. Анализ предварен подробным обзором науки о тюркском стихе, начиная с 1950-х годов. Утверждается, что основную роль в башкирском стихосложении XX века играют силлабические формы фольклорного происхождения узун-кюй и кыска-кюй, первая из которых специфична для поволжско-кыпчакского слогосчитающего стиха. Приводится подробное сопоставление башкирского стиха с киргизским. Книга завершается примерами поэтических текстов на башкирском языке, сгенерированных с использованием искусственных нейронных сетей.

В статье демонстрируются параллели между «Войной и миром» и циклом романов Айзека Азимова об Основании. Само внимание американского классика к роману-эпопее могло быть вызвано тем, что у Толстого много места посвящено битве за Смоленск в 1812 году, а Азимов связывал родную для себя смоленскую землю именно с нашествием Наполеона. Азимову в частности и фантастике вообще в специальной литературе в указанном аспекте посвящено не так много места в силу иерархичности мышления литературоведов, хотя в публицистике и нелитературоведческих публикациях об Азимове пишут много. И Толстой, и Азимов увлечены идеей математического описания истории. В цикле романов Азимова экспозиция показывает нам гениального математика, способного рассчитать дальнейший ход развития и гибели галактической империи, а у Толстого мы видим множество рассуждений о том, какой формулой моожно предсказать результат исторически значимого военного сражения. Для Азимова сюжетно и декларативно важна идея невмешательства в историю; кризисы, через которые проходит основанная на окраине галактики колония ученых, проходят наиболее успешно для тех, кто предпринимает как можно меньше насильственных действий. Такие же советы дает своим читателям и Толстой на примере Кутузова на Бородинском поле. Еще одна аналогия – образ Наполеона у Толстого и Мула у Азимова, оба неестественные, «ошибочные», но при этом амбициозные провайдеры экспансии. У них в изображении писателей обнаруживаются сходные стратегии обращения с противниками, которые в иоге становятся их сторонниками.